Неизвестно, как первоначально выглядела сама церковь в Юратишках. Несомненно лишь то, что это был деревянный храм. Это неудивительно, поскольку местечко Юратишки всегда находилось в окружении лесов, снабжавших его жителей строительным материалом. Также можно с уверенностью предположить, что церковь изначально была храмом клетского типа, т.е. представляла собой один или несколько прямоугольных срубов-клетей, покрытых двускатными кровлями. Вид конкретного храма определялся количеством прирубленных друг к другу клетей: алтаря, моленного зала, трапезной, приделов, притворов, папертей и колокольни. Такая конструкция деревянного храма была характерна для XVI века. И именно такие церкви мы видим на дошедших до нас изображениях городов Вильны и Полоцка, датированных этим веком.
Самый древний документ, касающийся истории церкви – это дарственная (фундушевая) грамота основателя церкви Альбрехта Мартиновича Гаштольда, которая в настоящее время хранится в Государственном историческом архиве Украины во Львове. 6 июня 1532 года, «чтобы хвала Богу в ней не прекращалась», он одарил церковь землями и привилегиями. Грамота сохранилась в подлиннике. Она написана на старобелорусском языке чернилами коричневого цвета скорописью первой половины XVI века на листе бумаги того времени размером 20,8 см на 33,5 см. Внизу листа имеются следы трёх сургучных печатей, так как, подписав грамоту и приложив к ней свою печать, Гаштольд пригласил заверить свою волю двух свидетелей: брестского каштеляна Яна Гайко и хорунжего Ошмянского повета Василия Остроуха. Гаштольд подарил церкви Святого Николая, её священнику Ефрему Мартиновичу и будущим настоятелям храма на вечные времена три волоки земли (64,08 га) в урочище Войнилиха, одну волоку два морга и пять прутов (22,8 га) в урочище Тарасовщина, десять моргов и пять прутов (7,132 га) в урочище Глебовщина, пять участков в местечке Юратишки, а также сенокосы Застенки и Войнилиха, оба на пятьдесят возов сена. Священник получал право свободно заготавливать в Юратишковской пуще дерево для строительства и отопления, а также собирать торговые пошлины на праздники Святого Николая весной и осенью и в десятую пятницу после Пасхи. За это он был обязан каждую неделю по пятницам проводить богослужение за здоровье Гаштольда, а после его смерти – за упокой его души и душ его предков. В традициях того времени воевода указал, что нарушивший его волю «будет позван на страшный суд Господень».
Начиная с Альбрехта Гаштольда, все последующие владельцы Юратишек являлись так называемыми коляторами церкви Святителя Николая Чудотворца и пользовались правом патроната, которое, в первую очередь, заключалось в том, что они могли представлять митрополиту кандидатов на место настоятеля храма, а во-вторых, обязаны были заботиться о церкви, её имуществе и доходах.
Сохранившиеся вместе с грамотой Гаштольда подлинники и копии грамот короля Сигизмунда Августа, актов Виленского и Ошмянского судов свидетельствуют о том, что попытки ограничить права юратишковской церкви и её священников начались уже во второй половине XVI века. Именно поэтому они вынуждены были обращаться к королю и в суды за защитой своих прав. Несмотря на то, что Ефрем Мартинович в 1550 году получил от короля Сигизмунда Августа право передать своё место после ухода на покой одному из своих сыновей, «если бы на то годный был», в начале 1570-х годов оказалось, что после смерти отца Ефрема ни один из его наследников не захотел стать священником. Поэтому 18 февраля 1574 года наместник короля в Трабах, считавшийся колятором храма, Ян Гайко передал место настоятеля церкви Святого Николая в Юратишках со всеми землями и привилегиями священнику Ивану Дмитровичу. В этом документе говорится и о том, что в церкви был придел во имя Святой Параскевы Пятницы. Вот почему наряду с праздниками, посвящёнными Николаю Чудотворцу, священники имели право собирать торговые пошлины в десятую пятницу после Пасхи. Именно в этот день по сохранившимся сведениям наши предки отмечали память этой Великомученицы. Наличие придела говорит о том, что первоначальный храм был достаточно большим.
Известно, что семья Гайко герба Огоньчик относилась к древнему феодальному роду ВКЛ. Олехно, Гаврилко, Николай и другие упоминались в Метрике ВКЛ в 1528 году. Сыном Николая был названный нами выше Ян. Как видно из актов Метрики в 1554–1565 годах он был гродненским конюшим, вилкийским, красносельским, ошмянским державцей, новосельским и утянским старостой, в 1566 году – брестским каштеляном. Ян Гайко проявил себя и на дипломатической службе: в 1552–1569 годах неоднократно ездил с посольством в Москву для переговоров с Иваном Грозным о мире. Будучи паном рады ВКЛ, он поддерживал Люблинскую унию 1569 года. Умер в 1580 году.
Король польский и великий князь литовский Стефан Баторий своей грамотой от 8 июня 1580 года пожаловал местечко Юратишки, размещённое на 18 волоках земли, князю Василию Телятевскому. Вместе с местечком под патронат князя перешла и церковь. Князь Василий Иванович Телятевский был вторым сыном московского боярина и воеводы, князя Ивана Михайловича Меньшого Ватуты Телятевского, являвшегося потомком Рюрика в XVII колене. Василий Иванович попал в ВКЛ во время Ливонской войны: в 1579 году упоминается как московский комендант Полоцка. 11 августа 1579 года армия Речи Посполитой под командованием короля Стефана Батория осадила Полоцк, который после трёхнедельной осады капитулировал. Опасаясь мести со стороны Ивана Грозного за сдачу города, Телятевский остался в ВКЛ, где и получил во владение Юратишки и Семёнки. После смерти князя Василия Юратишки и Семёнки перешли в пожизненное владение его вдовы Авдотьи Солнцевны, происходившей из рода ярославских удельных князей, также потомков Рюрика, и его дочери Марии.
